Тема зубодробительная, сходите… чайку плесните себе. Или чего в «напёрсток» покрепче. Куцым умом любителей-историков постараемся понять, кто такие «хунну», прародители самого великого нашествия на цивилизации пост-античного мира. Гуннская империя в европских широтах существовала очень мало времени. Западные исследователи нашли очень мало слов, которые принесли завоеватели Атиллы из Восточной Азии. Поэтому не могут сказать: это была экспансия тюркского мира или… как принято считать — неких монголоидов?
Что осталось после орд гуннов в лексиконе? Несколько имён собственных, среди них — некоторые подозрительно тюркские. Но это не доказательство, потому что такие имена собственные — слова особого рода, у них часто не бывает нормального лексического значения. Строить на них этимологию — категорически не рекомендуется. Византийцы и римляне не очень-то любили общаться с захватчиками, тем более любое кочевое образование в период экспансии — многонационально. Там всегда есть центр и несколько «периферий».
Если брать вторжение Атиллы… было некоторое тюркское ядро, потому что оставило булгар в Европе. Те явно притащили на своем хвосте — венгров, обитателей юго-запада Сибири. То есть, финно-угров. Это доказано вполне определённо. У венгров заимствования в речь делятся на два этапа. Самые древние относятся не к периоду жизни на Дунае, в компании здешних булгар. Часть своей тюркской лексики они получили где-то в другом месте… Где и когда? Среди «хунну-гуннов»? Больше негде было. Венгерских заимствований из пратюркского более чем достаточно.
В глубь веков!
Единственная возможность узнать, какой «национальности» были гунны, тем более их прародители «хунну» — это вернуться в Китай. Который конные багатуры кошмарили несколько веков. Именно там попытаться прочесть что-то. Тем более, хроники Поднебесной располагают рядом слов и понятий, которые приписываются «хунну».
Но есть одна великая проблема. Китайская письменность — иероглифическая. По большому счёту, не имеющая к звуковому облику слова никакого отношения. Иероглиф обозначает смысл. Который меняется почти каждый век, каждую эпоху. Что делают исследователи: берут звучание китайских иероглифов разных эпох, сравнивают с современными (которыми записаны многосложные «хуннские слова»).
Пытаются угадать фонетику (хотя как можно ее угадать или узнать, как слово произносилось десять веков назад?). Реконструируют китайские диалекты. Если слова попадали к корейцам или японцам с вьетнамцами — дело двигается быстрее, там фонетическая запись присутствует.
Первые слова,
слетавшие с языков «хунну», записаны в хрониках государства Хань в доисторическую эпоху. Их можно проверять более поздними историческими источниками после II века нашей эры. Если оставить за скобками имена собственные (которые ничего не скажут о носителе языка), то остаётся немало простых слов. Но стоит быть осторожным. Потому что все они находятся в «пра-тюркском» состоянии, в виде прототипов.
То есть, впоследствии эти слова легли в языки тюркских народов. Особенно заметно это на примере рано отколовшейся булгарской группы языков. Живым из них остался только один — чувашский, как известно. Самые известные понятия: тангры (небо), ронг (ставка), орун (место, трон), кынграк (меч, большой нож). Это есть в современных тюркских языках. Но в китайских памятниках не сохранились.
Зато есть кургак (пояс), катыр (мул и прочие степные животные) — это точно то, что китайцы записывали за хунну. Их кочевнические стоянки — это кошут. Есть этнонимы: кыркыз, хунгну. Титулы внимательно фиксировали: дагры и даогры. Перевели — как «справедливый» с хуннского. Первая находка! Это вполне доказательная этимология тюркского догры (прямой, правильный, применялось к титулу — дархан).
Другая группа слов в китайских хрониках эпохи Хань — увы. Явно не имеет ничего общего с тюркскими языками будущего. Какой-то пропавший среднеиранский язык. Если совсем научно: дальний родственник хотано-сакского языка, немного известный по письменным памятникам IV -VII веков. Но то, что попало в ханьские транскрипции, куда более древнее.
Вот взять загадочный титул первых государей народов хунну. Сегодня читают и пишут, как шаньюй. Но несколько веков до нашей эры это звучало… танва. Позже стало интерпретироваться, как «дархан». Поскольку значение слова было — «обширный». Путешествие было долгим, попало в пратюркский язык из иранских, через глагол «дарга» (распространяться, расширяться).
Есть красивое и известное слово хатын (госпожа). Или сакское слово — рунде (царский род хунну, из которого следует выбирать властителя, царя). Из иранской локации пришло другое слово, записанное китайцами — канчача (принцесса).
Что произошло с языком «хунну» в новой эре, легко расшифровывается. Это привычные тюркские слова. Недавно даже первый гуннский стишок ученые прочитали, относится к III веку новой эры. Один гуннский царь собрался вразумить другого. Но зашёл сначала к шаману за пророчеством. Китайцы записали это 10-ю иероглифами, двумя стихотворными строками. Привычные тюркские слова получились:
«Если войско выведешь, то этого богатыря, пожалуй, схватишь».
Пратюрки?
Хоть археологи рогом упираются, настаивая на более сложном этногенезе… Лингвисты вот в чем уверены. Пусть не все, но очень значительная часть народов «хунну» (с кем регулярно общались китайцы Хань) говорила на тюркском языке. Если быть точным — пратюркском. Он был таким до распада: на стандартный тюркский и булгарский. Датировки тоже понятны: два века до нашей эры — первые два века новой.
В этом языке много древних иранских заимствований. Они очень интересны. Потому что определяют саму культуру кочевничества. Пратюрки захватили богатейший набор понятий, связанных с молочным скотоводством, названий съедобных и культурных растений. Элементов строительства юрт, обустройства кочевий и титулы родоплеменной знати.
Так что… если быть взвешенным: верхушка хунну (кто имел право и возможность общаться с первыми лицами Китая) — говорила по-тюркски. Но жила в тесном контакте с теми, кто стал называться народом «саки». Иначе откуда всё титулование первых лиц взялось. Очень может быть, «хунну» находились в какой-то зависимости от них.
Государство Хунну (с пратюркским языком) терроризировало окрестности империи Хань очень долго, во II веке до нашей эры припожаловало в ареалы обитания племен обь-иртышского региона и Алтая. Кого они там обложили данью — неизвестно, археологические культуры конкретного представления не дают. Тем более неизвестны языки аборигенов. Но лингвисты спокойны. Они чётко локализуют пратюркские заимствования в группах самодийских языков. На них говорят ненцы, энцы, нганасаны, селькупы, вымершие камасинцы и маторы.
Например, последняя камасинка умерла в период Великой Отечественной войны ХХ века. Её исчезнувший народ жил территории Хакасии, Тувы и Алтайского края, ассимилировался с живущими там сибирскими тюрками (южные самодийцы). Северные давно ушли на север. Этот распад совершенно точно был вызван появлением «хунну», острым с ними противостоянием. Народный фольклор тоже на этих событиях построен. Хоть аргумент так себе по достоверности.
Самодийцы
взяли от захватчиков названия многих видов рыб, нескольких животных (у них не живших), предметов торговли, название лошади, обуви и оружия, строительные термины. Самый яркий пример: шаманская ложка. Пришла из пратюркского языка («черпак»). А «хунну» его потянули из иранских наречий. «Хан» (царь), близнецы и несколько числительных — тоже. Самодийские слова прошли проверку на возможность уральского происхождения. Но увы, заимствования прослеживаются только пратюркской фонетике. Не нужно писать про «гиперборейцев-ариев», я вас умоляю.
Самодийских заимствований в пратюркском мало, но встречаются. Больше в охотничьем жаргоне. А вот знаменитая «свистящая стрела», которая попала к енисейцам, — это пратюрки принесли. Согдийцы стали её использовать не для передачи сигналов на поле боя или устрашения врагов… а для выпугивания белок из дупла дерева.
Вот и получаем вполне понятную картину. Локализуем пратюрков. Как некий этнос. Его расположение вполне ложится на карту территорий, которые контролировала империя Хунну. Да, они граничили с уграми Оби, поскольку уже в доисторический период там пролегали рыночные маршруты «меховой» части Шелкового пути.
Про отношения тюрков с монголами не рекомендуют лингвисты говорить. Там всё очень сложно. Эти народы были родственны в период праалтайской общности, позже друг от друга не отходили далеко. Обменивались постоянно заимствованиями. В тюркских языках больше очень поздних монгольских слов. У монгол — очень древние пратюркские преобладают. Самое знаменитое слово «пряжка» — это тюрки с удовольствием себе взяли.
Варвары Европ.
Они же — легендарные гунны. О них мы знаем из здешних хроник. Лингвисты тоже, наряду с археологами и историками, попытались определить — кем они были. Аттила — это германское имя (переводится как «батюшка»). Бледа — тоже германское имя. Именословы ничего не дадут, это особый род понятий. Если почитать римлян с византийцами, всю знать гуннов они нарекают именно германскими именами.
Из обычных, «нормальных» слов — только три локализуются, как собственность гуннов. Медос — хмельной напиток, страва — погребальная тризна, комос — просяное пиво. Если первые понятно откуда взялись, это славянские слова, то «комос» — скорее всего сравнение с «кумысом». Не тюркским, который пришел из Восточной Азии. А еще фракийским, записано было в античные времена. Задолго до прихода гуннов.
Вот и тупик образовался. Гуннская империя в европском своём издании просуществовала смехотворно мало. Сразу развалилась после смерти Атиллы. Принесла с собой тьму народов и этносов, названий и племенных имен: оногуры, савиры, аланы, булгары. Последние — это ошметки гуннского государства. Что от них осталось? Этноним, которым назвали государство Волжских Булгар. Всем известную зелёную кожу «булгари» помним, ценимую высоко по всему Востоку. Вот все почти.
Про булгар знаем: жили более или менее в Причерноморье. Контактировали с аланами, раскололись пополам. Одни вверх по Волге ушли, другие на Балканы (по Дунаю) подались. Венгры считают, что произошли от гуннов, намекают на своё главное слово «Хунга».
Хотя венгерский лексикон — это финно-угорский язык. Ближайшие родственники венгров — угры Оби, нынешние ханты и манси. Но при всём этом… если взять словарь корневых единиц венгерского языка, то найдутся более 500 слов тюркского происхождения. А около четырех сотен — славянского. Вот вам и «Хунгария».
Русский мир и гунны.
Как лингвисты утверждают, корни слов всякого самостоятельного языка составляют примерно 2000 единиц. По числу заимствований можно видеть, насколько этот язык имеет чужой корневой состав. Тюркские заимствования в венгерском языке — это столп, один из основных источников. По нему становится понятно, каков был древнебулгарский язык. Тех самых европских «гуннов» Атиллы. Про венгерские слова пусть на тамошнем Дзене рассказывают подробности, нам интересно вот что.
Те несколько заимствований, которые славяне подцепили. Их очень мало, кстати. Именно в старославянский, поздние периоды неинтересны (пока). Просматривают две группы: заимствования в южнославянские языки (пришли в основном с языком религии и культуры). И слова волжских булгар, которые попали по торговому пути — к восточным славянам (многие перекочевали к полякам потом).
Из первой группы самые известные: ковчег, тояг — в смысле «посох», клобук — колпак. Колпак — это двойное заимствование, тоже из тюркских языков. Но из других. И совсем в другие времена. Очень возможно, что имя Боян пришло из волжско-булгарского в восточнославянский. Как топоним Хопужское море (Каспийское, от слова хапуг — ворота). Старославянское самчий — дворецкий. Современное болгарское самсур — грубый человек, негодяй.
Есть очень любопытное путешествие двух слов: халуга и хоругвь. Эти слова пришли из булгарского в старославянский. Но само образование, с начальной «х» — это Алтай, не тюрки. Очень-очень древнее правило образования слов, по сложным законам дыхания.
Есть южнославянский огарь (гончая), восходящее к пратюркскому экер, чувашскому агар. Знакомая многим коврига (из геврек — хлеб), ковер (тюркское кебиз); капь и капище (кэп «образ»); сокачий — «мясник». Восточнославяное вор, древнерусская тволага (тёлка), глагол ваять, слово квар («кор» — вред). Творог, который пришел из пратюркского дорак .
Ватага — из отаг (шатер), бубрек (почка). Древнерусское курелок (вид), верига (цепь), воркоч (коса), бирюк (волк, пратюркское бёрю и булгарское бирег), тьма (пратюркский тюмен). Книга — это тоже булгарское заимствование в славянских языках, но пришло как китаизм каркыга.
Некоторые слова понятны, другие — нет. Обнаруживаются только в булгарском и старославянском: куриг (шафер), гюдегю (зять), пирог — как пратюркский пирог, шар — круглый шлем-каска, крагуй — «сокол». Толмач и церковнославянское блехчий — «кузнец». Знающий человек — бельгучи. Белег — «знак», тикор — «зеркало», чигот — «дворянин», бир — «налог» и бирчий — «таможенник». Сигать — «прыгать»…и т.д. Эти слова не имеют славянской этимологии.
Вот так, отряхнув ладони, лингвисты закрыли «гуннский вопрос». Народы легендарные «сюнну-хунну-гунны» — это тюрки. Так правильно говорить. Во всяком случае — доказательно. Осталось правильно осмыслить археологию, вытряхнуть из исторических источников всякий пропагандистский шлак. Тогда вообще картина маслом…