Вам никогда не было любопытно, что за ученый кот, который бродит по цепи у Пушкина? Мне было. Я вообще любитель коллекционировать бессмысленную информацию. Ну а теперь у меня есть вы, которым ее можно бесплатно раздать.
Ученого кота зовут Баюн. Надо сказать, имя очень интересное, говорящее. Это производное, как и от «баять» — рассказывать, так и от «баюкать» — усыплять. Как в той колыбельной – Баю, баюшки, баю.
Баюн это кот. Кот из русских народных сказок. И надо сказать что такое определение по отношению к Баюну очень верно. Фольклеристы обнаруживают упоминания о Баюне именно на территории современной России, Белоруссии и Украины. Например, у поляков или прибалтов Баюна уже нет. С одной стороны, это должно означать что этот персонаж сравнительно молодой. Ну, как максимум лет двести. Это связанно с расселением славян, по идее наиболее древние фольклорные традиции в Чехии, например. Могли бы быть в Берлине или Пруссии, но не случилось.
Однако, прямо перед развалом союза, вроде обнаружился схожий персонаж у балканских славян, что состарило нашего кота на серьезное количество лет. Но работа на эту тему была не закончена, и поэтому не будем предаваться беспочвенным размышлениям, а пока просто примем, что кот Баюн, наряду с Кащеем и Бабой Ягой, очень русский персонаж, как сейчас модно говорить, не имеющий прямых аналогов за рубежом.
Как и всякий сказочный персонаж, без творческого переосмысления, в своем первоначальном виде, он довольно пугающ. И дело даже не в том, что он гораздо крупнее обычного кота, или похож на манула. В общем, когда он поет, вы засыпаете. А когда вы спите, он вас ест. При этом в нем есть прямо-таки арийское двуединство (как у многих индийских богов) – когда он рассказывает сказки, у слушателей исцеляются раны.
В википедии приведен не очень удачный пример, взаимоотношений главного героя русской сказки и кота Баюна:
… Пришёл Андрей-стрелок в тридесятое царство. За три версты стал его одолевать сон. Надевает Андрей на голову три колпака железных, руку за руку закидывает, ногу за ногу волочит — идёт, а где и катком катится. Кое-как выдержал дремоту и очутился у высокого столба.
Кот Баюн увидел Андрея, заворчал, зауркал да со столба прыг ему на голову — один колпак разбил и другой разбил, взялся было за третий. Тут Андрей-стрелок ухватил кота клещами, сволок наземь и давай оглаживать прутьями. Наперво сёк железным прутом; изломал железный, принялся угощать медным — и этот изломал и принялся бить оловянным.
Оловянный прут гнётся, не ломится, вокруг хребта обвивается. Андрей бьёт, а кот Баюн начал сказки рассказывать: про попов, про дьяков, про поповых дочерей. Андрей его не слушает, знай охаживает прутом. Невмоготу стало коту, видит, что заговорить нельзя, он и взмолился:
— Покинь меня, добрый человек! Что надо, всё тебе сделаю.
— А пойдёшь со мной?
— Куда хочешь пойду.
Андрей пошёл в обратный путь и кота за собой повёл.
— «Поди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что», русская сказка.
После этого отрывка становится жалко кота. И совершенно зря. Кот Баюн в сказках, личность своеобразная. Если коротко — этот кот, психопат и убийца, этакий доктор Лектор, со склонностью к играм с жертвой. Но, с другой стороны, кошака можно понять – его постоянно пытаются пленить, и заставить рассказывать сказки, имеющие целебный эффект. Именно поэтому он сидит на цепи, на дубе – в оригинале сказки дуб стоит во дворе Князя (обычно Красно Солнышко). Кот питает распространенную для волшебных созданий страсть к золоту. Поэтому князь и делает ему золотую цепь.
Вообще золото – отдельная тема. Странно что на это редко обращают внимание, но в мировом фольклоре получение золота, как правило, центральный стержень мотивации волшебных персонажей. Причем, я говорю именно о достаточно древних мифах. Начинается все от аннунаков шумеров, то же можно найти в Египте, где золото металл богов, Бог Ветхого Завета требует от израильтян в первую очередь золото и серебро, и буквально обкладывается золотыми кирпичами в Первом Храме. Даже в культурах, где золото ценится сравнительно низко – таких как индейцы южной америки – боги все же требуют в жертву именно его. То же относится и к волшебным созданиям «рангом» пониже – всевозможные тролли в Скандинавии, драконы Европы, кицуне Китая, и прочие Кащеи – все тянут свои лапы и прочие волшебные конечности к золоту.
Будучи котом традиционных взглядов, Баюн тоже испытывает острые приступы золотой лихорадки. И традиционные слабости тоже – железо лишает его сил, либо нейтрализует действие волшебства. Именно поэтому герой-котоборец (Андрей, Федот или Иван – вариантов много) обязательно надевает железную шапку, чтобы не уснуть, и использует железные рукавицы, или железные клещи для контакта с пушистым чудовищем.
Для сравнения можно привести труд скандинавского фольклориста — «Защита от призраков» (Jón Árnason, 1956–1961, V). В историях о живых мертвецах, часто присутствует клад с золотом или серебром, и ловкий малый, с железными «инструментами» (рукавицы, клещи, цепи) который с помощью этих инструментов противостоит мертвецу. Понятно, что мотив всего этого достаточно древний. Уже кажется очевидным что существовала когда то общеевропейская традиция, что железо спасает от враждебной магии. Но это на уровне предположений конечно. Приложу даже фоточку «тролльского креста» — почти обязательный железный дохристианский амулетик Скандинавии, очень хорошо помогающий от колдовства троллей.
Возвращаясь к Баюну – в отличии от Кащея, кот всегда оказывается достаточно ловок, чтобы избежать необратимых последствий. От князя он как правило, бежит, прихватив и цепь. От погони скрывается в чаще. В какой-то степени, кот Баюн воплощение своеобразного «неистребимого зла», которое неистребимо именно потому, что может быть полезно людям и власть имущим. И поэтому, все пытаются использовать Баюна себе во благо, но рано или поздно, Баюну удается вырваться. Конечно, все же полную картину о нем мы вряд ли когда либо узнаем – на Руси христианство пришло сразу с имперскими установками Византии, и поэтому не было монахов, бережно записывающих легенды, как в Ирландии А устная традиция, когда то развитая как в Исландии, целенаправленно подавлялась. Поэтому сейчас у нас только довольно жалкие крохи, от довольно сильной и красивой цельной истории. Оттого, наверно и Пушкин, будучи впечатлен силой и потенциалом такого прекрасного сказочного персонажа, оставил о нем всего шесть строчек. Но разместил его в самом начале сказки. В конце концов, именно Баюн – самый великий сказочник самих русских сказок.
Теперь и ты читатель, заглянул в темную глубину веков, откуда на тебя посмотрели зеленые кошачьи глаза, несущие гибель. Или исцеление, если подойти с умом.
У лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том:
И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом;
Идёт направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.